Заиграться — так профессиональные музыканты называют состояние, в котором исполнитель достигает высочайшего уровня знания произведения и… теряет к нему всякий интерес. Почти профессиональный музыкант Инна Богословская сегодня в политику «заигралась». Роль, исполненная во время президентской кампании, помогла ей набрать аж 0,41% голосов. По одной из версий, Богословская питала личные амбиции по избранию себя в государственные примы, по другой — была одним из технических кандидатов. Сама она главным дивидендом от своих выступлений на грани грубости называет то, что президентом не стала Юлия Тимошенко. Впрочем, не исключено, что экс-регионалка рассчитывала на большее, и не только из личных мотивов шла на публичные акции ненависти к Тимошенко. Достаточно вспомнить, что в теневом правительстве Инна Германовна занимала ни много ни мало пост теневого главы Государственной налоговой администрации. При том, что отношения с некоторыми влиятельными регионалами у героини спорные. Например, термин «азаровщина» — это ее импровизация. Так или иначе, сегодня она — просто внефракционный народный депутат, первый зам в комитете по вопросам культуры и духовности.
Во время общения с «ВД» хозяйка офиса тринадцать раз употребляет слово «работа» и только восемь раз — слово «бизнес», что подтверждает ее статус первоклассного наемника. Причем наемника очень эмоционального. В ходе разговора одну мысль может сразу подменить другой, противоречащей предыдущей. Восторг у Богословской вызывают вопросы об юриспруденции, меланхолию — размышления о родном Харькове. И почему-то абсолютно без эмоций она комментирует предстоящие выборы, в которых участвует ее партия «Віче».
Чего вы ожидаете от местных выборов 31 октября?
— Я пропускаю эти выборы. 7 сентября у нас был политсовет партии «Віче», где я почетный председатель. У «Віче» 282 депутата в местных советах. Часть из них поняла, что местная политика — это не их призвание. Но я всячески помогу тем, кто остался. Сама я безумно устала и вижу, что в ближайшие два года в Украине должен сформироваться новый политический ландшафт. Партия регионов стоит на пороге модернизации. Уйдут многие из тех, кто «висит» в украинской политике как маргиналы. Появятся новые игроки. Эти местные выборы проходят на выдохе, а я люблю участвовать на вдохе. Я хорошо владею практикой медитации — и сейчас у меня политическая медитация. Думаю, осенью она закончится.
Члены избирательных комиссий и наблюдатели на президентских выборах-2010 в Запорожской области, работавшие в ваших штабах, заявляли, что им не заплатили за участие в кампании. Вы на самом деле не заплатили?
— Во время избирательной кампании у нас была веселая ситуация. Почему-то люди, которые работали на нас, приносили нулевые протоколы. Член избирательной комиссии на своем участке приносит нам протокол, в котором ноль голосов. Его спрашивают: «А ты сам проголосовал?». Он удивляется: «А что, я должен был голосовать?».
Озвученные суммы в $100 и $300 — это нормальные деньги за подработку на выборах?
— Это штабная работа, в которую я не вмешиваюсь. Я знаю общий бюджет, знаю инвесторов, которые меня сильно подвели и до сих пор со мной не рассчитываются. У меня в связи с этим огромные финансовые проблемы. Но я — «белая ворона» в украинской политике, так как вкладываю в нее собственные деньги, включая такие партии, как «Віче».
Вы участвуете в финансировании «Віче» на местных выборах-2010?
— Нет, я не участвую в финансировании выборов «Віче» в местные советы. Как я уже сказала, эти выборы я пропускаю.
Могли бы вы оценить расходы украинских политиков на PR?
— Те, кто вчера был при власти, так называемые оранжевые, представляют финансовый и торгово-спекулятивный капитал. Торговли без рекламы вообще не существует, и они перенесли свою формулу ведения бизнеса на политику. Использовали механизм продвижения рыночного товара как механизм продвижения своих интересов. То же самое было с «Гербалайфом». Вложили безумные деньги в рекламу, сотни тысяч людей напились этих коктейлей, «зачинщики» получили сверхприбыль на коротком периоде. А вот в промышленном производстве расходы на продвижение товара значительно ниже, чем в торговле. Партия регионов представляет промышленный капитал, инвестируя больше в производство, нежели в продвижение. В этом трагедия сегодняшней власти. Регионалы проигрывают «оранжевым» в рекламе и PR просто потому, что у них другая технология. Регионалам нужно найти нормальную пиар-компанию и усовершенствоваться, как делают все нормальные производители. А оппозиции нужно понять, что если они и дальше будут «продавать «Гербалайф», им просто никто не поверит.
Бойцовский клуб
Согласно декларации о доходах кандидата в президенты-2010 Инны Богословской, в 2008 г. она заработала 811,4 тыс. грн., или чуть более 67 тыс. грн. в месяц. Из всех доходов 35,5 тыс. грн. — это материальная помощь. Даже неприлично, как для депутата, который прошел в парламент под четвертым номером в списках Партии регионов. При этом за Богословской числилось свыше 7,3 млн грн. долгов по договорам займа.
«В 2006 г. все деньги нашей семьи были вложены в «Віче». У нас остались долги, которые я до сих пор выплачиваю. Остались долги и с президентской кампании, которые я гашу. Очень трудно, но мы рассчитаемся со всеми», — разводит руками Инна Германовна.
Скорее всего, покрыть задолженность получится в сжатые сроки. Проекты, основанные на юридическом поприще, процветают. Созданная Богословской в далеком 1992 г. консалтинговая фирма «Пруденс» пользуется особенной популярностью у VIP-заказчиков. Например, является официальным юридическим партнером Фонда «Эффективное управление» Рината Ахметова. «Львиную часть своего состояния я заработала не в кресле чиновника, а юридической практикой», — подчеркивает Инна Германовна в своей автобиографии. Ее юридическая компания «Международная юридическая служба» в начале 1990-х сопровождала ряд приватизационных сделок, участвуя в первичном распределении советского промышленного наследия. Примером стал Николаевский глиноземный завод, приватизированный в середине 1990-х. «В ходе этой приватизации мы создали целую гильдию новых легальных миллионеров. Весь пул первых руководителей НГЗ, которые делали завод, получил свои пакеты акций. Среди них — Виталий Мешин, Екатерина Богачук, Александр Гамалий», — вспоминает Инна Германовна. В 1998 г. вокруг приватизации предприятия разразился скандал, а против руководства, включая Мешина, было возбуждено уголовное дело по статьям «контрабанда» и «сокрытие валютной выручки». Тогда на защиту директората встал Леонид Кучма, давший поручение СБУ разобраться, «чтобы не пострадали невинные люди». Благодаря участию в подобных процессах Богословская получила в правовых кругах реноме юриста жесткого и бесцеремонного.
Вокруг аэропорта «Борисполь» сегодня в разгаре конфликт Виктора Пинчука с группой «Приват». Вы помогаете «отбивать» спорные территории возле аэропорта «Борисполь»?
— Нет, я помогаю немецкой компании. Эту фирму «бортанули» наши граждане, занимающиеся тендерами, и я пытаюсь решить их проблему (уточнять подробности происходящего Инна Богословская отказалась — прим. «ВД»).
Как к юристу к вам за помощью обращаются часто?
— Недавно, например, ко мне обратились люди, которые не могут зарегистрировать одно лекарство, разработанное в Украине. Они пришли ко мне расстроенные. Я прочитала аннотацию к препарату, пообщалась с врачами и поняла: медикаменты на самом деле нужны! Меня сильно тревожит то, что мы ничего не производим в Украине. А то, что можно производить, нужно поддерживать. У меня в продвижении этого лекарства нет личного интереса, но есть вдохновение.
Вы декларируете основным источником дохода юриспруденцию. Это выгодный
бизнес?
— Юридическую практику назвать бизнесом трудно. Сегодня у нас постиндустриальная экономика. Основное средство производства — это наш мозг. Встал мозг на ножки и перешел — из одного офиса в другой. Это бизнес? Что касается меня, то в 22 года, еще в советское время, я пошла в адвокатуру. Мне повезло, потому что я училась у адвокатов в четвертом поколении, с лучшими каталогами юрлитературы и дел того периода. Занималась самыми тяжелыми категориями дел: убийствами и хозяйственными преступлениями. Считается, что это высший пилотаж в профессии. В то время адвокату было запрещено собирать доказательства. Но я собирала, получала за это определения судов, меня пытались выгнать из профессии. Даже свою диссертацию, к сожалению, так и не завершенную, я посвятила теме сбора доказательств.
Когда вы решили оставить расследование уголовных дел и сконцентрироваться на предпринимательстве?
— В конце 1980-х, когда начиналось движение кооператоров и появились первые налоги. В Союзе мы вообще не знали, что такое налоги! При плановой экономике у нас забирали всю прибыль, был разве что оборотный налог. Именно мы разрабатывали первые налоги, в том числе так называемый абалкинский (налог с прироста на зарплату, инициированный академиком и зампредседателя Совета Министров СССР Леонидом Абалкиным в конце 1980-х — прим. «ВД»). Мне стало интересно работать на стыке экономики и права — и в 1990 г. я создала первую в Украине юридическую компанию, где все юристы имели дополнительное экономическое образование, были бухгалтерами. Так как переделать старых сотрудников было невозможно, я брала студентов с третьего курса. Одновременная работа и практика давали им колоссальные преференции в обучении. Практически все, кто со мной работал, сегодня стали менеджерами ведущих компаний страны.
Что является вашим основным бизнесом на сегодняшний день?
— В 2006 г. я официально оставила бизнес, отдав акции своим директорам. На каком-то этапе у меня была крупнейшая в Украине консалтинговая компания, в ней работали 270 человек. Все это закончилось в 2006-м. Мой бизнес пострадал — его разрушили руками опричников Тимошенко. Но я понимала, что, оставаясь официальным владельцем, могу окончательно нанести ущерб своим проектам, и поэтому крупным бизнесом заниматься перестала. Как и множество других бизнесменов, я пережила кризис 1998 года, сохранила свою юридическую компанию «Пруденс», и переросла его.
Какие из юридических дел вы считаете самыми успешными?
— Если вы ставите цель заработать деньги, вы никогда не станете успешными. Если ваша цель создать продукт, который в чем-то будет лучше остальных, вы всегда будете в выигрыше. Мое самое любимое дело — Николаевский глиноземный завод. Это была первая по многим параметрам приватизация в Украине. Первая приватизация, где пакет в 30% продали за $100 млн. Первый пример, когда мы создали ЗАО трудового коллектива и ввели в собственники предприятия 3,5 тыс. сотрудников завода. Считалось, что это невозможно, потому что нужно было нотариально заверить 3,5 тыс. подписей. Семь нотариусов за неделю провели всю работу, после чего приватизация НГЗ стала кейсом. Премьер-министр Анатолий Кинах дал распоряжение изучить создание обществ трудовых коллективов, и многие люди благодаря этому, продав акции, купили квартиры, машины, выучили своих детей в хороших вузах.
Как закалялась Инна
Из-за бурной деятельности Богословская нередко становится фигурантом скандальных материалов на сайтах, посвященных сбору черного пиара. Один из последних — публичные обвинения в неуплате за аренду дома, в котором она проживала. Скандал подхватила оппозиция, потребовав расследования от Генпрокуратуры.
Но намного больший урон политической репутации Богословской нанесла ее готовность выступать в интересах олигархов в различных корпоративных конфликтах. Она принимала участие в митингах всех форматов: от демонстраций под стенами Верховной Рады и Киевской мэрии до заварушек во время рейдерских захватов системных предприятий. Как, например, в 2005 г., во время попытки оспорить приватизацию Никопольского завода ферросплавов. Заводом, подконтрольным Виктору Пинчуку, тогда сильно заинтересовалась группа «Приват» Игоря Коломойского и Геннадия Боголюбова. Богословская же встала на защиту Виктора Михайловича, возглавляла публичные обращения к трудовому коллективу предприятия, попутно выстраивая юридическую оборону.
Среди заказчиков-покровителей, которые подсобили в начале карьеры, опрошенные нами эксперты называли экс-главу Администрации президента Виктора Медведчука и покойного Владимира Шепетина — народного депутата IV созыва и члена президиума Федерации дзюдо Украины. Последний с 1998 г. был президентом «Международной юридической службы», учрежденной Инной Германовной. Но круг общения героини гораздо шире. В конце 1980-х, по собственному признанию, она лично знала всех родоначальников кооперативного движения в СССР, включая первого официального миллионера Союза, легендарного собственника кооператива «Прогресс» Артема Тарасова. Некоторые СМИ считают, что она обязана связями своему супругу Юрию Рынтовту, который как дизайнер был вхож во многие элитные дома. Как бы там ни было, в ее мобильном телефоне есть номера практически всей политической и деловой элиты страны.
Вы не боитесь, что из-за агрессивных выступлений в интересах олигархов теряете политический рейтинг?
— У меня был пример Никопольского завода ферросплавов, в который мы не пускали Тимошенко (в 2005 г. за завод боролись группа «Приват» и Виктор Пинчук, чьи интересы представляла Богословская — прим. «ВД»). Я простояла три дня на табуретке. Использовала резкие слова. По возвращении знакомые говорили: «Инна, как ты могла?! Ты была такая тонкая, такая аристократичная…». Дорогие мои, когда насилуют твоего ребенка, тебе будет все равно, какими словами ты будешь этого насильника крыть. При мне начали насиловать страну. Другой пример — первый захват регистратора Николаевского глиноземного завода. Напротив меня около полутора суток сидели бандиты, вооруженные до зубов, пытающиеся забрать сервер. А я сидела, прижавшись спиной к двери, и говорила: «Вы меня сначала порвете, а потом зайдете». Полтора дня никто не шел на помощь, все смотрели, чем это закончится. Я звонила в СБУ и кричала: «Вы подонки, если меня сейчас порвут, то все будут знать, почему порвут!». Мне что, нужно было тогда говорить: «господа, извините», и так далее?
Среди ваших основных спонсоров до сих пор Виктор Пинчук?
— Нет, нашим общим проектом была «Команда озимого поколения». Мы хотели предъявить обществу новых людей. Все тренды, которые мы зачали в «Озимом поколении», так или иначе были востребованы. Даже оранжевый цвет в политику мы ввели через «Озимое поколение». Виктор Пинчук давно не занимается политикой, мы дружим, но мало общаемся в последнее время. Это настоящие человеческие отношения, я очень дружна с Еленой (Франчук, супругой Виктора Пинчука — прим. «ВД»). Для меня дружба — это не «сю-сю», а возможность через два года встретиться и продолжить разговор с того момента, на котором он был завершен. Даже защита Никопольского завода ферросплавов возникла случайно. Виктор позвонил мне ночью как друг и сказал: «Инка, по-моему, завтра у меня заберут завод». И мы полетели туда вместе защищать право собственности от беспредела.
С кем из харьковской политической элиты вы дружны?
— У меня много приятелей и немного друзей. Харьков сильно изменился после смерти Жени Кушнарева. Пока грустно все с Харьковом. Город себя не нашел. Он перестал быть интеллектуальным центром. Но не стал, слава Богу, торговым центром, его не стали называть «большой Барабашовкой». Я надеюсь, что Миша Добкин сможет что-то сделать, чтобы найти новое лицо города. Пока я этого не чувствую и не понимаю.
Какие у вас отношения с одним из главных харьковских инвесторов, Александром Ярославским?
— Отношения нельзя назвать дружескими, мы скорее товарищи. Он сильно вырос за последнее время. Ярославский — мачо, в Украине таких мало и каждого нужно ценить.
Летом этого года вас обвинили в краже посуды и неуплате аренды за жилье. Что произошло на самом деле?
— «Несчастный сельский житель поселка Рудыки», который уверяет, что стал моей жертвой, ранее обманул Донгорбанк (принадлежит народному депутату Ринату Ахметову — прим. «ВД»)… Сначала его дом был заложен за кредит в $600 тыс. Потом он оформил кредит на $2,5 млн и получил эти деньги. Кроме того, мой бывший арендодатель не заплатил проценты за кредит в размере $300 тыс. Я точно знаю, что этот дом, даже на пике спроса на недвижимость, никогда не стоил больше $1,6 млн. Все эти факты свидетельствуют о том, что он недобросовестно вел себя не только со мной, но и с банком. Добавлю, что г-н Ромазанов не заплатил ни копейки налогов с более чем $200 тыс., полученных от моей семьи за аренду дома. (В интервью «ВД» Роман Ромазанов заявил, что «Богословская сама попросила меня не регистрировать договор аренды в налоговой».Он также сообщил, что не имеет задолженности ни по телу кредита, ни по процентам перед Донгорбанком. «Я погашал все кредиты, у меня нормальные отношения с банком, я появляюсь там по первому звонку. Но Богословская попыталась забрать мой дом, выкупив его за $800 тыс. в Донгорбанке, и вела переговоры по этому поводу. Она специально превратила дом в кошмар, чтобы понизить его оценочную стоимость для перекупки у банка. На что в банке ей ответили, что залоговая сумма намного больше, а любая сделка должна проходить в присутствии хозяина дома», — прокомментировал «ВД» Роман Ромазанов.
Однако я прекрасно понимаю, что сам Ромазанов никогда не смог бы обеспечить такой объем черного пиара, как это было сделано. Тем более что меня в начале скандала не было в стране. Люди, которые занимались этим грязным делом, знали, что меня нет в Украине и что я праздную 50-летний юбилей. Я все мучилась, не могла понять, кто за этим стоит. Но потом Геннадий Москаль обратился в Генеральную прокуратуру, заявив, что обвинение Богословской в краже кастрюль является очень серьезным, и потребовал возбудить уголовное дело, лишив меня депутатской неприкосновенности. И я поняла, что корни этого лжескандала — в оппозиции.
Родом из РОДДОМа
Для отдыха от публичной деятельности Инна Богословская выбирает средиземноморские острова, «соленое-соленое море» и своим главным местом расслабления называет Крит. «Я с детства увлекалась греческой мифологией, моим любимым персонажем была Афина», — говорит героиня. Еще в середине 1990-х Богословская проявила себя как светская львица: вместе с супругом Юрием Рынтовтом основала в Харькове культурный центр «Родимый дом». В простонародье его прозвали «Роддом» — и к концу 1990-х зал стал одной из главных музыкальных площадок страны. В планах четы Богословская — Рынтовт было открытие «Роддомов» во всех крупных городах Украины, но на сегодня ресурса на завершение блистательных планов, похоже, нет. Музыкальные проекты продолжает курировать дочь Инны Германовны Анастасия Богословская (Сурина), занимающая позицию концертного менеджера event-агентства GIG agency. По словам Богословской, у агентства «отличная карта исполнителей, среди которых — Кэнни Гаррет, Билли Коббэм, оркестр контрабасов из Парижа». Последний в Украине выступал на фестивале «Соляная симфония» в шахте Солидар Донецкой области.
К 2010 г. Богословская отошла от активной тусовочной жизни, но от хорошего концерта или фильма никогда не откажется. «Всем рекомендую посмотреть фильм «Начало» с Леонардо Ди Каприо. Гениальная лента, вторая такая после «Матрицы». Это очень серьезное послание, касающееся работы подсознания и расширения сознания человека», — советует Богословская. При этом она поддерживает добрые отношения с экс-супругом и сетует, что из-за столичной «прописки» мало времени уделяет двум внукам — Александру и Полине, проживающим в Харькове.
Как автор книги «План развития страны» в апреле этого года вы неожиданно заявили, что мечтаете написать книгу о любви. Как продвигается творческий процесс?
— Пока что я воздержусь от этого.
Вы часто посещаете «Роддом»?
— Как всякий проект, «Роддом» имел свой срок жизни. С 1999 по 2009 гг. каждый месяц там проводился один благотворительный концерт. Мы открыли «Роддом» 7 сентября 1999 г. концертом камерного оркестра Юрия Башмета вместе с Джаз Бандом Игоря Бутмана и Игорем Рокельсоном, которого мы привезли из Нью-Йорка. Бутман играл классику. Башмет играл джаз. Фактически эта джаз-рок-сюита Рокельсона была исполнена в мире всего несколько раз. Мы создали площадку, на которой за много лет друг друга нашли многие люди. Туда приезжали формирующиеся новые элиты из Одессы, Донецка, Днепропетровска, Львова, Тернополя. Оттуда пошло «Віче», которое вначале было не партией, а общественным движением. Мы проводили конференции, семинары, показывали львовянам «московию», потому что они думали, что «післе Тернополя усе москалія». Мы привозили их в Харьков, и львовяне говорили: «Боже, яке сумне сіре місто!». Потом мы вели их в харьковские клубы — и они говорили «вау»!
Мы первые привезли Цезарию Эвору на постсоветское пространство. На это у нас ушло полтора года, так как она не ехала, пребывая в уверенности, что здесь 40-градусный мороз, медведи ходят по улицам и периодически режут людей. Однажды, в 2 часа ночи, в каком-то андеграундном эфире я увидела Нино Катамадзе. Записала фамилию — и на следующий день мы начали ее искать. И стали первыми, кто открыл Катамадзе Украине.
Во сколько обходился этот проект?
— Мы тратили на «Роддом» до $300 тыс. в год.
У вас музыкальное образование?
— Я отучилась семь с половиной лет в музыкальной школе по классу фортепиано. И бросила по одной причине. У музыкантов есть такой термин — «заиграться». Когда ты перестаешь чувствовать произведение, играешь его механически. Я пришла в сентябре, и нам сказали играть только три произведения до января. Из-за этого последний год в музыкальной школе оказался для меня пыткой.
Какое из произведений вас «добило»?
— Одно из моих любимых, вальс из «Бала Маскарада» Арама Хачатуряна. Нам дали на него пять месяцев, через два я уже играла его свободно. Через три я перестала жить этим произведением. Играешь Хачатуряна, а думаешь о собаках или мальчиках.
Перспективы
Инну Богословскую нельзя назвать человеком с удовлетворенными амбициями.
В культурной сфере главный проект пока что не реализовался, и непонятно, будет ли вообще завершен. Юриспруденции и консалтингу должное время ей уделять сложно. В политике она остается на скромных, по масштабам биографии, ролях. К тому же с 2005 г. она растеряла большинство симпатий среди избирателей — «средний класс», за интересы которого Богословская когда-то сетовала, так и не воспринял ее как своего лидера. Посему есть куда стремиться.
Планы о старте новых проектов в бизнесе Богословская не разглашает, а надежды возлагает на парламентские выборы
2012 г. «Следующие парламентские выборы будут очень сильно определять новый политический ландшафт, и это уже интереснее», — многозначительно говорит Инна Германовна. Впрочем, в обществе и властных кулуарах все чаще поднимаются разговоры о возможной смене правительства Николая Азарова. И в перспективе нового Кабмина для первоклассного наемника, юриста и оратора Богословской явно найдется место. Тем более дружба с Виктором Пинчуком и сотрудничество с Ринатом Ахметовым обиженными еще никого не оставляли.
«Власть денег»
Маргарита Ормоцадзе | Октябрь 2010, (№280)
