— Госпожа Богословская, Вы были назначены украинским парламентом председателем следственной комиссии по исследованию газового конфликта. Киев и Москва в течение прошедших недель взаимно ставили конфликт друг другу в вину. Слышны ли также слова самокритики?
— „Да, уже сегодня мы можем сказать, что Украина своими неумелыми действиями частично стала причиной этого конфликта. Мы не сумели эффективно предотвратить этот конфликт ни в ходе осени 2008, ни в январе 2009 года.
Сегодня мы можем сказать, что украинское правительство не смогло выполнить свои элементарные, банальные обязанности – обеспечить поставки газа в собственную страну. Это было бы возможно, если бы с украинской стороны выполнялись все условия меморандума от 2 октября 2008, если бы кабинет министров выделил деньги и долги были бы своевременно оплачены“.
— И что Вы можете сказать потере доверия Европы и как Вы оцениваете перспективы будущих отношений к ЕС?
— „В этом конфликте проиграли все: Как Украина, так и Россия. К сожалению, ущерб репутации Украины очень велик и нам потребуется несколько лет, чтобы восстановить нашу репутацию, может быть даже создать новую репутацию Украины как надежного партнёра.
Поэтому было бы безответственно со стороны Украины нарушать заключённое между Украиной и Россией соглашение в одностороннем порядке. После смены власти, вероятно, весной, если состоятся досрочные выборы, или в обычном режиме в конце года, пересмотр контракта становится возможным“.
— До сих пор 80 процентов русского природного газа, закупаемого Европой, идёт через Украину. Можете ли Вы понять требование деление поставок при помощи дополнительных газопроводов, таких как Nabucco, Nord— и South Stream?
— „Если быть откровенными и неэгоистичными, мы прекрасно понимаем, что любая монополия — это плохо. Всюду и всегда. И монополия в транзите тоже. И если мы — действительно европейцы, мы должны думать о европейском всеобщем благе. И строительство альтернативных газопроводов — это не только право, но и обязанность любого потребителя. Это правда“.
— Естественно, как транзитной стране такое развитие событий не может Вам нравиться. Что может предпринять Украина в этой ситуации?
— „Мы должны оптимизировать транзит, уменьшать транспортные затраты. Потери газа в украинской трубе в несколько раз выше, чем в европейских газопроводах, что значит, что у нас есть огромные резервы для экономии. Если мы модернизируем газопровод, если мы по-хозяйски будем относиться к нашей трубе, то мы и не потеряем ничего, даже при строительстве альтернативных газопроводов. Поэтому мы заинтересованы в помощи Европы в модернизации газопроводов. Это было бы возможным в рамках многостороннего международного консорциума, который учтёт как интересы поставщиков и стран транзита, так и интересы потребителей.
— Конфликт кажется сегодня решенным. Что на Ваш взгляд может сделать ЕС, чтобы предотвратить подобную эскалацию конфликтов в будущем?
— „В первую очередь Европа должна своевременно реагировать на сигналы о кризисе. Наверно, следовало уже тогда создать международную переговорную группу и взять некий контроль над этим процессом. Я уверена, конфликт мог бы быть предотвращатён. Но Европа в очередной раз отреагировала слишком мягко, слишком пассивно. Была бы уместнее более активная позиция, как и чёткое понимание того, что Европа одна: и того, что Украина тоже Европа, также, как и Россия. В условиях глобального мира никто из нас уже не сможет в одиночку преодолевать кризисы“.
Татьяна Кюнеманн
27 января 2009, Берлин
